Приходится, однако, констатировать, что на ясном небе процветания в настоящий момент появились мрачные тучи. Этому, без сомнения, в известной степени способствовал тот оборот, который принял восточный конфликт, но влияние этого обстоятельства на внутреннюю, американскую и колониальную торговлю все же весьма незначительно. Повышение учетного процента не причина, а скорее симптом того, что «гнило что-то в королевстве датском» . Что касается неурожая и вздорожания предметов продовольствия, то тут мы несомненно имеем причины, которые понизили и еще сильнее понизят спрос на промышленные товары на рынках, подверженных действию этих причин, и в первую очередь на внутреннем рынке, этом оплоте британской промышленности. Однако повышение цен на продовольствие в настоящий момент в большинстве районов Англии и Шотландии пока еще компенсируется целиком или почти целиком повышением заработной платы, так что едва ли можно говорить о том, что уже произошло значительное падение покупательной способности потребителя. Повышение заработной платы привело к увеличению издержек производства в тех отраслях, в которых преобладает ручной труд; но благодаря большому спросу рост цен почти на все промышленные товары к августу значительно опередил рост издержек производства. Все перечисленные причины содействовали, конечно, ослаблению деловой жизни, но одних этих причин все же еще недостаточно, чтобы объяснить ту всеобщую тревогу, которая охватила деловые сферы промышленных округов.

Ведь это факт, что чары фритредерских иллюзий начинают рассеиваться и отважные промышленные авантюристы начинают смутно осознавать, что вопреки их грезам в стране, где господствует свобода торговли, вовсе не исключены экономические потрясения, торговые кризисы и новое проявление перепроизводства. Что касается перепроизводства, то оно бывало, есть и должно быть, ибо «запасы товаров» — этот жупел газеты «Manchester Guardian», — продолжают существовать и даже возрастают. Спрос на товары определенно падает, а предложение увеличивается с каждым днем. Из вновь построенных промышленных предприятий самые крупные по масштабу и количеству рабочих только теперь постепенно вводятся в действие. Недостаток рабочих рук, забастовки строителей, невозможность удовлетворить огромное количество заказов на машинное оборудование вызвали многочисленные непредвиденные задержки с пуском их в ход и отсрочили на время появление тех симптомов промышленного изобилия, которые без этого дали бы о себе знать уже раньше. Так, фабрика г-на Т. Солта близ Брадфорда, крупнейшее промышленное предприятие в мире, должна была начать работать только на этой неделе, и пройдет еще немало времени, прежде чем ее производственная мощь полностью выявит себя на рынке. Очень многие из новых крупных предприятий в Ланкашире смогут начать работу не раньше зимы, а результат этого нового огромного прироста производительных сил в полной мере скажется на рынках только весной и, может быть, даже позднее. Согласно последним сведениям из Мельбурна и Сиднея, в импортной торговле наблюдается значительный спад, отправка многих грузов откладывается на неопределенный срок. Что же касается безудержной спекуляции [over-speculation], то мы еще часто будем слышать о ней, когда будут опубликованы отчеты. Спекуляция распространилась в последнее время на такое множество самых разнообразных товаров, что она теперь меньше бросается в глаза, чем прежде, несмотря на то, что идет полным ходом.

Написано К. Марксом 23 сентября 1853 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3892, 7 октября 1853 г.

Подпись: Карл Маркс

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

К. МАРКС

ПАНИКА НА ЛОНДОНСКОЙ БИРЖЕ. — ЗАБАСТОВКИ [289]

Лондон, вторник, 27 сентября 1853 г. Известие о том, что соединенные эскадры прошли Дарданеллы, в сочетании со слухами об изменениях в составе министерства и о затруднениях в торговле, вызвало в субботу настоящую панику на лондонской фондовой бирже.

«Было бы весьма нелегкой задачей описать положение с английскими ценными бумагами или охарактеризовать те сцены, которые, как правило, разыгрывались на фондовой бирже. Редко можно наблюдать подобное возбуждение, и хорошо, что это бывает нечасто… Вероятно мы не преувеличим, если скажем, что игра на понижение идет теперь почти в таких же масштабах, как это имело место во время французской революции… На этой неделе ценные бумаги шли по курсу 91¹/₂%; на таком низком уровне они не были с 1849 года… Железнодорожные акции непрерывно падают».

Так пишет правительственная газета «Observer». Все наиболее солидные железнодорожные акции продаются на 68–80 шилл. дешевле по сравнению с их ценой на прошлой неделе. Что касается внезапного наводнения рынка акциями, то само по себе оно еще ни о чем серьезном не говорит, поскольку одни только спекулянты на текущих курсах в любой момент могут произвести переполох на бирже и запугать bona fide {честных, добропорядочных. Ред.} держателей акций. Но поскольку сильное колебание курса ценных бумаг, даже если оно носит чисто спекулятивный характер, совпадает с общими симптомами торгового кризиса, оно будет иметь весьма пагубные последствия. При всех обстоятельствах эта паника на денежном рынке обрекает на провал все проектируемые на будущее государственные займы, в особенности австрийские. Более того, капиталистам приходит на память, что в 1811 г. Австрия платила в качестве дивидендов по своим обязательствам всего 1 шилл. 7¹/₄ пенса за фунт; что несмотря на искусственное увеличение доходов Австрии с 12000000 до 18000000 ф. ст., достигнутое путем огромного усиления налогового бремени в Венгрии и Ломбардии после 1849 г., ее ежегодный дефицит в среднем составляет больше четверти всех ее доходов; что с 1846 г. государственный долг Австрии вырос на 50000000 ф. ст. и что от очередного банкротства ее спасла лишь корыстная снисходительность сынов Израиля, которые все еще надеются освободить свои сундуки от скопившейся в них груды австрийских бумаг.

«Торговля до некоторой степени вышла за пределы своих возможностей», — пишет «Observer», — «и наши коммерческие обязательства отчасти превысили наши средства».

«Morning Post» восклицает:

«Незачем дольше обходить этот вопрос, ибо хотя предстоящий кризис будет отличаться некоторыми благоприятными особенностями, которых не было в 1847 г., для каждого вдумчивого наблюдателя, следящего за ходом событий, должно быть ясно, что дела теперь приняли, мягко выражаясь, крайне неприятный оборот».

Золотой запас Английского банка вновь уменьшился на 338954 ф. ст., а его резервный фонд банкнот, то есть ценные бумаги, предназначенные для учетных операций, составляет всего семь миллионов, иначе говоря сумму, которая целиком нужна канцлеру казначейства для уплаты строптивым держателям облигаций Компании Южных морей. О состоянии хлебного рынка мы узнаем из последнего номера «Mark-Lane Express» следующее:

«В течение ряда лет при средних урожаях мы ежегодно потребляли несколько миллионов квартеров импортной пшеницы. Какое же количество ее нам потребуется при нынешних условиях? Сбор пшеницы в этом году в лучшем случае составит не более трех четвертей среднего сбора, к тому же ни одна из прочих культур не дала излишков урожая. Картофель серьезно пострадал от болезни и ввиду его непригодности для длительного хранения так усиленно потребляется, что в скором времени будет ощущаться недостаток в этом продукте питания. Наше потребление стало таким огромным, что несмотря на импорт 3304025 квартеров зерна и 3337206 центнеров пшеничной муки за восемь месяцев, закончившихся 5 сентября, запасы зерна отнюдь нельзя назвать значительными… У нас, разумеется, нет никакого желания преувеличивать затруднения, с которыми может встретиться наша страна, но отрицать наличие этих затруднений было бы глупостью… Отчеты говорят о весьма неудовлетворительном урожае пшеницы; там, где был произведен пробный обмолот, во многих случаях полученное количество зерна едва превышает половину того, на что можно было рассчитывать».